Полезный Груз - Страница 121

121

– Разумеется, – также тихо ответил он. – Но хотелось бы знать, где она.

– Пожалуйста, не разубеждайте ее.

– И в мыслях не было. Где она?

Она открыла стенной шкафчик, пошарила там рукой, и на что-то надавила, а может отодвинула что-то – и то, что только что было частью стены, раздвинулось, образуя темный проход, в котором блеснули перила – очевидно лестницы, скорее всего винтовой, скорее всего ведущей вниз. Возможно в стародавние времена, еще при Павле Первом, предводителе мальтийских рыцарей, в квартире резидентствовала семья похотливого мелкого чиновника или ремесленника с хорошей репутацией, а внизу квартировала хорошенькая белошвейка. Впрочем, дом был сооружен в конце двадцатого века и лишь стилизован под конец восемнадцатого. Эрго, потайной ход соорудили по пожеланию либо того, кто заранее, еще до постройки, забронировал за собой именно эту квартиру, не то впоследствии хозяин квартиры ввел данную инновацию во имя каких-то своих целей – например, на тот случай, когда его посещают кирасиры, с которыми у него нет желания говорить; тем более потому, что он негр, хоть и родился в России, а в России отношение к неграм известно какое, рассчитывать на сочувствие сограждан, и особенно кирасиров, не приходится.

Впрочем, о том, когда и каким образом возникла эта потайная лестница с бронзовыми перилами, можно было поразмышлять потом, когда отпадут более срочные дела.

Нижнее помещение, десять на десять или около того, окон не имело. Спартанистость обстановки нарушал роскошный белый рояль в углу – нет, рояля не было, но Муравьеву подумалось, что должен быть. Имелись – кушетка, два столика, плита, холодильник. Стены отделаны узорчатыми звукоизоляционными панелями. Также в помещении наличествовали Лёня и Анита Диеговна, сидящие за стойкой домашнего бара и занятые, казалось бы, тихой уютной беседой под коньяк. Обычно экспансивная Чайковская примолкла, и вроде бы даже с удовольствием слушала, что Лёня ей вещает – неспешно, размеренным голосом. По Лёниной позе видно было, что он к Чайковской более или менее равнодушен. Оба – сперва Лёня, затем Чайковская – оглянулись на спускающихся по лестнице Муравьева и Пиночет. Муравьев приостановился и, оглянувшись, спросил вполголоса:

– Вы дали ему знать?

Она улыбнулась иронично.

На квартиру сотрудницы безопасности нападают среди ночи коллеги, есть возможность, что они затем проверят соседние квартиры; в этом случае нажимается где-то кнопка, и в соседней квартире, где проживает сводный брат, вспыхивает бесшумный сигнал тревоги. Сводный брат выключает сигнал и приглашает дородную дочь министра ознакомиться с потайным нижним помещением – у нее самой жилище целиком потайное, ей интересно сравнить, и она следует за Лёней, заодно думая, что ей наконец-то представится сегодня возможность предаться плотским утехам. Лёня заинтересовывает ее разговором, хотя – чем интересуются такие люди, как Чайковская, все давно видевшие, знающие, понявшие, и изнывающие от этих знаний и понятий? Им ничего не ново и всё скучно.

Как оказалось – не всё; от собеседника многое зависит. Возможно, Лёня вел себя правильно – не нагло, разыгрывая хама и сердцееда, не занудно, изображая независимость, и не остря без повода, имитируя подобострастие. Может, в жизни Чайковской было мало людей, ведущих себя естественно и не задающихся каждый миг жизни корыстными целями – и именно это ей и было интересно? То, что Лёня – под стать сводной сестре, человек незаурядный – Муравьев понял сразу.

И слегка расслабился.

Присоединились. Пиночет включила кофе-машину, очень похожую на виденную Муравьевым в квартире Чайковской. Лёня, радушный хозяин, встал, обошел стойку, и достал из бара миниатюрные чашки.

А Чайковская вдруг уснула – внезапно, неожиданно, и чуть не свалилась со стула на ковер. Лёня подскочил, поддержал ее, и бережно уложил. Она свернулась клубочком на ковре, поворчала нечленораздельно, заютилась, и начала всхрапывать.

– Вы уверены, что об этом помещении никто не знает? – спросил Муравьев озабочено.

– Надеюсь, – откликнулась Пиночет. – Мы с Лёней всё это сами сооружали.

– А для каких целей?

– Проводили эксперимент. Изоляция от мира. Обнаружить нетрудно, если знаешь, что ищешь. Трюк весь в том, что никому такое в голову не придет – в таком доме искать потайную комнату.

– И долго вы собираетесь здесь сидеть?

– Нужно продержаться до утра, капитан. Сами понимаете. Утром напоим эту дуру кофе, отвезем в суд – и пойдем отсыпаться.

Лёня оттащил от бара две табуретки, прихватил свой стакан, сел на одну из табуреток, и стал саркастически разглядывать странную пару – Пиночет и Муравьева.

– Чего уставился? – спросила Пиночет.

– Насколько я понимаю, сыщик тебя не разочаровал. И даже обещал заняться якобы «нашим» с тобою делом. – Он повернулся к Муравьеву. – Моя сестренка живет иллюзиями. Думает, что все можно вычислить и высчитать без всяких исходных данных. Ее собственная контора ничего не смогла, а уж они-то искать умеют.

– Перестань, – попросила Пиночет. – По-хорошему. Датчики включил?

– Включил.

– Что за датчики? – заинтересовался Муравьев.

– Да так, – Пиночет отмахнулась.

– А все-таки?

– Сигнализируют, если кто-то начинает возиться наверху.

– Понятно. А что мы будем делать, если такой сигнал поступит?

– Сидеть тихо.

– А если те, кто возится, найдут вход сюда?

– Не найдут.

– А если все-таки найдут?

– Не успеют.

121